Он замечательный. Чудесный прямоугольный будильник, который живёт какой-то своей загадочной жизнью.
     Сначала он был самым обычным и отличался только тем, что звонил очень тихо, шёпотом. Делал он это очень старательно, звонок был настойчивым, поэтому проблем с будильником не было никаких. Он честно будил по утрам всех желающих, если они с вечера ставили стрелку на нужный час и поднимали рычажок на обратной стороне будильника. И тогда он утром заботливо стрекотал, призывая спящих проснуться и приступить к трудовой деятельности.
     И вдруг... Хотя нет, это произошло совсем не вдруг, а очень даже постепенно. У будильника обнаружились музыкальные способности. Нет, он не стал играть по утрам классические мелодии, а просто стал всячески проявлять свою музыкальную сущность. Получалось это у него не очень умело, но потрясающе музыкально и трогательно. А проявлял он свою нежную музыкальность в самые жестокие для него моменты. Начиналось всё с того, что он переставал тикать. Может, из упрямства, а может просто слишком задумывался и забывал обо всём. Тогда его возмущённо трясли, чтобы он не забывал, что он будильник и обязан тикать. Он неохотно с этим соглашался и робко начинал тикать. И вдруг, сквозь тиканье пробивалось весьма мелодичное попискивание. Тик-так. Пии-пип. Тик-так. Пии-пип. Вдруг ≈ пауза. И потом громко и быстро: бум-бум-бум-бум. Пауза. Тик. Тик. Тик. Тик-тик-тик-тик. Так. Так. Так. Пии-пип. Пип-пип. Тук-тук-тук-тук-тук. Тик-так. Тик-так-тик-так. А ещё он поскрипывал. И вообще жил и сочинял музыку.
     И все на него обиделись. Потому что он стал останавливаться за пять минут до звонка и самозабвенно тукать, громко и вдохновенно, вместо того, чтобы будить. И вообще он стал какой-то ⌠не от мира сего■, загадочный и ненормальный.
     Вот и сейчас от стоит у меня на столе. Сначала он тикал явно на три счёта, потом быстро застучал то громче, то тише, потом звякнул и замолчал...
     Хочется его потрясти, чтобы он снова ожил. Трясу сильно-сильно, а он в ответ проигрывает одну из своих грустных незамысловатых мелодий: тик-так. Пиип. Тук-тук-тук. Пии. Пиип. Тик-тик-тик. Тик-так...

22 января 1988, пятница

Я теперь кусок тела. Безликого и нестыдного. По которому стадами бродят отрицательные существа. Они кусают изнутри и снаружи, они раздувают горячее и тяжёлое нечто и возмущаются при виде обычной еды и лекарств.
     Они хотят захватить всё, что смогут. И самое главное ≈ думанье. Они следят и за ним. Стараются направить куда нужно им.
     ⌠Чувствуешь, что горячо? Что всё тяжело и противно? Думай об этом. Думай о том, что тебе очень горячо. Думай о том, что хочется чего-то вкусного и в то же время всё ужасно надоело. Чувствуешь, что в животе урчит? А всё остальное ≈ серо. И за окном и внутри. И больше ни о чём думать не хочется...■
     И я засыпаю, просыпаюсь, вздыхаю...
     Но живут и положительные существа. Ма-а-аленькие, но самые живые. Они бегают гораздо быстрее. Они как маленькие пружиночки ≈ ловкие и энергичные.
     ⌠Не-ет, ≈ говорят они, ≈ не смотри на всё отсутствующим взглядом. Погляди ≈ на улице не серо. Там ≈ синяя-синяя ночь, а в доме напротив такие весёлые полукруглые и прямоугольные окошки, всех размеров. Они то зажигаются, то гаснут, а два горят всю ночь и на тебя смотрят. И дневные больничные разговоры можно так ухватить, что целый роман получится... И капельница, которую тебе ставят ≈ уморительное существо!..■
     И так получается, что думанье прислушивается именно к ним. И думает. И хотя всё внутри горячее и сонливое, а снаружи ≈ всё серое, вдруг чувствуешь, что положительные существа празднуют свою небольшую победу ≈ я смотрю на те яркие полукруглые окна и кружусь в чудесном ритме ещё не придуманных стихов и мыслей...
     ⌠Господи, какое счастье во всём!.. Как хорошо жить!..■

6 февраля 1990, вторник

Один чудесный знакомый заразил великолепной фразой. Этот знакомый ≈ художественный редактор. Когда я, оформляя книжку, начинала уныло в чём-то сомневаться и побаиваться переделок и улучшений, он, живописно жестикулируя, и вдохновенно объяснив свою новую идею, уверял: ⌠Аня, всё будет люкс!■.
     И эта фраза, где ударение делается на каждом слоге, действовала магнетически. Всё становилось жутко интересным и достижимым.
     ⌠ВСЁ БУДЕТ ЛЮКС!!!■
     Люкс ≈ это нечто великолепное, это самое лучшее, это невероятное и гениальное.
     И я заразилась этой фразой неожиданно.
     ⌠Всё будет люкс!■ ≈ звучало внутри, когда всё представлялось безнадёжным и тоскливым.
     ⌠Всё будет люкс!■ ≈ стала говорить сама себе, как будто откусывая сочное яблоко.
     Да-да, и вам тоже говорю: ⌠Всё будет люкс!■. Всё может быть плохо, ужасно и мрачно, грустно и одиноко. И вдруг прискачет эта фраза и всё перевернётся и закрутится. ⌠Люкс! Люкс! Люкс!■.
     Сегодня, завтра и потом тоже наверняка. Надо только покрепче ухватиться за кончик последнего слова и ускакать вместе с ним и... всё будет ЛЮКС!
     А когда случилось лежать в больнице и безучастно смотреть на жизнь за окном, вдруг в одно мгновение всё перевернулось и стало весело: мимо проехал вполне серьёзный длинный автобус, на боку которого с очень серьёзными целями была написана реклама, состоящая из пяти одинаковых слов: ⌠Люкс Люкс Люкс Люкс Люкс■. Разноцветный автобус промчался, оставив целый ворох люксов внутри и неудержимую улыбку снаружи. И ещё много раз он проезжал потом, уже как старинный знакомый, которому очень радуешься. И стало ясно, что всё будет ЛЮКС!
     Ведь иначе и быть не может!

16 февраля 1990

Шлёп! ≈ пена от зубной пасты капнула на серую поверхность раковины. Продолжая чистить зубы, я скосила глаза вбок и увидела белое пятно, похожее на рожицу с маленькими точками-глазками. На меня взглянул мальчишка.
     ⌠Привет!■ ≈ подумала я весело. И он забавно поглядел в ответ.
     И вдруг ≈ шлёп! ≈ и рядом с мальчишкой, чуть пониже появился белый барбос. Лохматый, ушастый. Два глаза ≈ точки и нос пуговкой. И вид такой же озорной. Сразу видно, что давние друзья.
     И воздушный шарик над их головами смешно плюхнулся и занял своё место в этой жизнерадостной картинке.
     Мы разглядывали друг друга с удивлением и любопытством. И немножко ≈ с восторгом. Жить было вкусно всем вместе.
     И вдруг.
     Не знаю, почему и как так получилось, что рука моя протянулась к струе воды из крана. Не успела просто подумать.
     ...Гладкая серая раковина, умытая всплеском чистой воды, уже никак не глядела на меня, а остатки белой пены стекали в чёрную дырку...

Кошка умерла. Снежная баба размякла и неуклюже завалилась назад. А Жизнь непонятным колесом катится дальше.
     Неподвижна кошка, занесённая снегом.
     Вчера мы жалели её и кормили чем-нибудь мягоньким и вкусным, потому что она повредила горло, подавившись костью. И теперь с трудом глотала и очень мучилась.
     Вчера она комочком сидела на тропинке и очень жалостно смотрела на всех.
     Вчера она была. У неё было своё место в круге жизни и она катилась с ним и с нами вместе.
     А сейчас никто не заметил пустоты в том месте, где жила она...
     Катится дальше Колесо.
     Снег сыпется вместе с ним. И тает с ним. И снова сыпется.
     А снежный человек так не может. Не может сам возникнуть, если исчезнет.
     Вчера был снег и был снежный человек с весёлой понимающей улыбкой.
     А сегодня снег ушёл. И уходит снежный человек.
     Съёжился, обмяк, растерянно продолжает улыбаться и исчезает.
     Вчера все подходили и восхищались. Он был круглый и бодрый.
     Сегодня он врастает в землю и его почти нет.
     Но никто не замечает пустоты в том месте жизни, где он был, где он жил со своей странной дурашливой усмешкой.
     Катится дальше колесо.
     Все уходят с него, а остальные не замечают пустоты на том месте, где был кто-то.
     ...
     Не замечают.

7 марта 1990

Ровный плотный снег. Заборы, редкие голые кусты. Сырой мягкий воздух. Белая дорога, цепочка следов ≈ маленькая свежепротоптанная дорожка посередине. Иду, оглядываю всё вокруг. Вкусно дышать воздухом, снегом, небом... И вдруг что-то невероятное ≈ листочки! Да-да, зелёные, сморщенные, только что вылупившиеся. Как примагниченная иду к невзрачным веткам с сумасшедшими зелёными макушками. Листочки! Господи, весна! Радуюсь своей находке, хочется впитать их взглядом, побыть рядом. Ближе подхожу, смотрю случайно вниз и останавливаюсь, разглядывая молчаливую картину ≈ все цепочки следов, вся новая дорожка вместе взятая изворачивается в этом месте и притягивается к зазеленевшему кустику. Следы, идущие в разные стороны, сошлись здесь, потоптались, любуясь и думая о чём-то своём и просто радуясь весне.
     Постояла и я, потоптавшись на снегу вместе со всеми, и радостная зашагала дальше.

И тут нагрянуло ещё одно дело. Неотложное. Пришлось забыть чтение, рисование и мелкие заботы. Потому что выпал снег и было мягко на улице. Завтра всё может растаять. А значит сегодня нужно лепить.
     Лепить, катать, прихлопывать, скоблить и снова лепить и приглаживать. Чтобы была снежная бабуля живая и радостная.
     А до обеда осталось 20 минут. И времени так не хватаем на всё. Скорее, скорее, так весело двигаться, быстро наклоняться, катать, перетаскивать плотные шары и мягкие комочки.
     И вот уже отделочные работы. Маленькие жизнерадостные глаза, курносый нос и улыбка. Собираю старые листья и ветки ≈ это будет модная причёска...
     ≈ А молодёжи здесь, наверное, скучно? ≈ неожиданно прозвучал сочувственный вопрос. Подняла голову, поглядела непонимающе.
     ≈ Скучно? Да мне никогда не бывает скучно! Ведь нельзя же чтобы такой снег пропадал. Это же не от скуки...
     ≈ Ну, правильно, правильно, надо как-то развлекаться. Здесь совсем нечего делать...
     Быстрее, быстрее доделать, ведь после обеда ждут другие неотложные дела. Не знаю, опять не знаю, как всё успеть. Вот ещё и эту новую мысль надо записать. Скучно?..

12 марта 1990

Много силы таит в себе маленькое и самое неожиданное. Символ? Можно это и так назвать. Но я даже и не знаю. Для меня в этом просто огромная жизнь.
     Что же это? Обычно ≈ это крохотный подарок или находка, неожиданный взгляд на что-то, улочка, растение, слово или музыка. Фантик от конфеты. Это некоторый знак, а за ним встаёт волшебный мостик, для которого время и расстояния не существует.
     Так здорово.
     Как знакомый путешественник привозит сувенир из далёкой невиданной страны, так и неведомые путешественники Оттуда дарят нам свой волшебный сувенир.
     Ну и что, что это обычный камушек. Это только нашими обычными чувствами мы видим, что это ⌠просто камушек■, а в нём целая жизнь, собранная в одну точку и в одну эту секунду. Это литовский камушек. Маленький, неказистый, поднятый на дороге со словами: ⌠И камушки здесь литовские...■ И в нём теперь ≈ весь свет, вся красота целого народа, сосновые леса, костёлы, улочки старого города, песни. Я теперь достаю его, держу на ладони ≈ крохотная точка, литовский камушек, и всё, что было где-то давно и далеко ≈ всегда со мной, здесь.
     А вот грецкий орех. Один раз на мой день рождения пришёл человек, которого я знала только по рассказам, пришёл с нашими общими знакомыми. И подарил... грецкий орех. Тогда я поняла, что это самый потрясающий подарок за всю мою жизнь. Он подарил мне сразу всё, весь мир и все свои думы. Не знаю, знал ли он сам об этом, но много лет прошло, а этот подарок я помню, он здесь всегда со мной. Я над ним думаю. И всегда о нём помню. Больше с этим человеком мы не виделись никогда. Может он про меня и не знает. А может и он думает сейчас о своём одновременно со мной...
     Ещё маленький штрих ≈ прикосновение к руке бронзового ангела. Тогда подаренное тепло и успокоение, тишина и задумчивость старого кладбища, необычный человек рядом. Всё это и сейчас со мной в этом одном мягком прикосновении ладони. Чудо и счастье приближения к тайне. И это ≈ некий знак, в котором сконцентрирован покой и любовь, и радость общения и прикосновения. Свою маленькую сестрёнку Ксюшу я так же беру за руку и знаю, что так много в этом передаётся. И она, мне кажется, знает это.
     Разговаривая долго-долго с одним человеком по телефону уже совсем глубокой ночью, я нарисовала человечка на клочке бумаги. И он стал знаком. Я вглядываюсь в него и разговор, голос, мысли, те вопросы и ответы встают снова и живут.
     Белый пластмассовый барашек теперь ≈ наш счастливый барашек. Потому что он ездил всюду у меня в кармане. Опустишь руку и чувствуешь ≈ с тобой всегда маленький белый барашек. И он стал Точкой и целой Вселенной ≈ символ светлых путешествий.
     Фантик от конфеты, подаренной шофёром такси, когда мы ехали на крещение в Павлов Посад. Он как-то неожиданно приветливо подарил нам по конфете ⌠Золотая рыбка■ и от этого теперь я всегда всё помню.
     Эти разные вещи, рисунки, камни, игрушки везде, по всей квартире живут и снова и снова ведут мысли к разным людям, в другие города, напоминают чувства и живут со мной, делая жизнь огромной и сказочной ≈ такой, какая она и есть на самом деле.

8-10 августа 1991

Вдруг почувствовала странную неловкость в общении с человеком, который считает себя неверующим. Как будто тяжесть или неудобство. Чудесный добрый разговор, радость понимания, общие взгляды на всё... Кроме одного самого светлого вздоха: ⌠Верю, Господи!..■
     Как будто чуточку не дотягиваем, не дооткрываем себя, не имеем окончательного мостика, который не словами, не пониманием, а светом своим соединяет.
     Понять это невозможно. Это возможно только знать.
     Бывает и с верующим недопонимание, несогласие, но это всегда, всегда уже там, уже на мостике!..
     А тяжесть непонятная ≈ от того, что не видит человек Бога и замкнут в себе со всеми сомнениями, печалями, радостями, думами ≈ внутренними, необъяснимыми. Внешними он может поделиться, может почерпнуть силы, раскаяться, иметь вдохновение, но внутри остаётся то, что не объяснить, не узнать, не передать. Только через Бога ≈ самого необъяснимого это всё из глубины поднимается и оживает ≈ плохое плохим оказывается, а хорошее ≈ в тысячу раз лучше.
     Это тайна и чудо для каждого человека. Но оно не своё для каждого. Оно ≈ одно. Одно Чудо и одна Тайна.
     Это и силы необычайные, и радость, и помощь, и работа.
     И как будто эта лёгкость и благодарение сейчас, в разговоре с человеком, который считает себя неверующим ≈ только у меня одной. А у него ≈ тоже ясность, лёгкость, но не та. И это меня смущает. Как будто так чистая ниточка-струна, ведущая из души к Богу, к другому человеку, из души в душу ≈ завязана узелком на конце, не действует, просто свисает. И этот конец на мне лежит той самой тяжестью.
     А мне так хочется потянуть, развязать, стряхнуть пылинки и поглядеть в глаза новому верящему человеку и улыбнуться, стоя на мостике, навстречу. Но, наверное, не моё это дело ≈ чудо. Моё дело ≈ верить, любить и надеяться. И не бояться, ведь Кое-кто знает обо всём и придумает так, что всё будет хорошо.

25 августа 1991

Не так давно меня поразила одна мысль: ⌠Но ведь Ксюше всего... полтора года!■. Не 20, не 16 и даже не 10... Это крохотный ребёнок во Вселенной, о котором с гордостью говорят: ⌠Нам уже полтора года!■. Это значит вся с нами жизнь ≈ один год и ещё половинка. И всё.
     Но я с трудом убеждаю себя словами. Посчитала ≈ действительно всего полтора года. Примерилась ≈ в самом деле махонького роста. Вслушалась ≈ и правда, только-только учится говорить. Погремушки повсюду в доме, пелёнки стираются. Детское питание ≈ штабель коробок.
     Маленькая сестрёнка. Совсем малышка. Совсем недавно она приняла меня, выучила и повторяет имя с чудесным эстонским акцентом, даже когда меня нет. Незнакомых она по-прежнему опасается, а я вот уже который раз одарена приветственным криком ⌠А-няа!■ и игрой в прятки с бесконечными ⌠ку-ку■ и куклой, которую она мне вручила бегом, когда я возникла в дверях. И хохотом и убеганием, мячиками и совместным чтением книжек. Совсем недавно я перешла из разряда незнакомых людей в свои. И получила своё звонкое имя и чудесный доверчивый взгляд. И ещё много чего получила, идущего уже помимо глаз, рук, языка ≈ изнутри.
     Совсем недавно это вспыхнуло ≈ узнавание. И мне кажется, навсегда. Как будто уже тысячу лет мы так существуем. А может быть миллион...
     Мы говорим об одном и радуемся вместе, и грустим, когда грустно и больно.
     Когда Ксюша упала, ударилась и плакала громко и безнадёжно, я достала из кармана крохотного мягкого ёжика и сделала ей ⌠ноуз■. И в этот миг произошло ещё одно чудо: всё прошло. Ведь ёжик был между нами такой общий и добрый, что так и должно было произойти.
     Когда я сидела в тяжёлом, обидном настроении, вдруг мой унылый взгляд пересёкся с Ксюшиным. Она глядела потрясённая и впитывала всю меня вместе с моими грустными мыслями. Как будто я ей всё-всё рассказала уже давным-давно, и теперь она всё переживает вместе со мной. Сочувствуя и утешая, объясняя мне непутёвой что всё это значит на самом деле...
     И так было всегда. Совсем немного здесь, во времени и пространстве, и как будто всю жизнь ≈ вместе.
     Неужели полтора года?..

30 августа 1991

В этот день мы отбивали кирпичи. Это значит ≈ надо было взять неопределённый тяжеленный кусок и усердно бить по нему молотком. С силой. Куски старого раствора отваливаются с некоторым даже приятным эффектом. Отбитые кирпичи складываем в одну стопку. Такие хорошенькие, чистые, тяжёлые. А потом их уносят ≈ каменщики ими выкладывают алтарь. То и дело получаем ⌠заказ■. Нужны половинки. И мы любовно обрабатываем поломанные кирпичи. Нужны особые, меньшего формата, и мы выискиваем, выщупываем их из общей горы. И бьём, бьём молотком и носим туда, внутрь, и радуемся необычайно ≈ ведь из этих шершавых, нашей рукой согретых увесистых брусков каменщики складывают алтарь. Алтарь в нашей церкви...
     Другой день. Носим песок. Гигантскую гору свалил грузовик у самой стены храма. Нехорошо как-то получилось ≈ всё-таки храм... Значит надо перетащить эту гору в сторону, в угол, к забору. Непростая задача для нескольких человек с вёдрами ≈ работы, наверное, на неделю. Но ведь надо! Носим, носим, кто быстрее, кто медленнее ≈ понемножку, по полведра, песок-то тяжёлый. И вот в этом весёлом хождении взад-вперёд вспомнилась сказка о человеке, который искал бессмертия. Предложили ему такое бессмертие: орёл, подлетая к огромной горе, брал одну песчинку и уносил её. Вот смерть для него наступит, когда орёл унесёт последнюю песчинку. И человек тот отказался. Потому что увидел, что слишком близок этот конец ≈ и по песчинке гора разносится. И мы со своими ведёрками были как этот орёл, прилетающий за песчинкой. И мы носили, носили. И верили, что унесём всё очень скоро. И действительно. Вся громада теперь лежит у забора и чистенькая дорожка ведёт вокруг нашего храма.
     Ещё один день. Сегодня мы указывали Путь. Внутри церкви ≈ кирпичи и мусор, когда работают рабочие. Чисто и светло, когда служба. А в промежутке мы приводим всё в порядок. Одни вытирают покрытые пылью светильники, другие расставляют столики, вешают иконы, ставят цветы. А третьи ≈ это мы. Освобождаем путь от дверей к притвору. Складываем обломки кирпичей, сгребаем в сторону песок, отчаянно сметаем веником пыль, кладём вытертые кусочки линолеума, из тяжёлых плиток складываем ступеньки через порог, попрыгав по ним по очереди, проверяя, не трудно ли будет старушкам здесь перебираться. Спорим как лучше сделать и снова любовно сметаем пылинки, постепенно выйдя на улицу, и заодно увлечённо подметаем дорожку до самых ворот. Надо чтобы сразу было видно по какой дорожке идти на службу. И действительно, её сразу видно ≈ заботливо ухоженная от ворот к крылечку, внутрь храма, мимо выкопанных водопроводчиками ям, к свечкам, к общей молитве. Мы указываем путь ≈ в наш храм.
     Ну вот. А на завтра ≈ противный кашель и пыль внутри на вдохе. Надышалась, когда подметали. Кашляю, а сама улыбаюсь ≈ у меня внутри частички моего храма. Теперь везде ношу их с собой. Я внутри храма, а он внутри меня. Удивительно.

18 августа 1991

Высоко, высоко в горах, далеко, далеко от людей жило озеро. Оно было тёмно-зелёное, тихое, глубокое и неподвижное. Редко-редко мимо пролетали птицы или случайно выходили из лесных зарослей какой-нибудь зверёк. До воды было далеко, с берега не дотянешься, вода колючая, ледяная. Ни напиться, ни рыбу поймать. Где-то за лесом, пониже, были другие озёра, родники, речки. Там и тропки протоптаны, и даже люди иногда добирались, путешественники.
     А здесь ≈ только горы стояли с вершинами, окутанными облаками. И озеро, не шелохнувшись, глядело на них, в небо год за годом, век за веком внимало тишине и далёким горным вздохам. И этим озеро жило. Каждое тихое движение вбирало в себя и думало. День и ночь менялись, всколыхивались листья, обламывались и соскальзывали вниз по склону каменные глыбы, дождик шелестел, падала звезда ≈ ничто не ускользало от внимания и не казалось пустяком. Озеро этим жило и тихо улыбалось радуге, водомерке, пробежавшей по стеклянной черноте воды... И не успевало грустить. Так было всегда. Ведь Вечность никогда не кончается... Всё было знакомо и всегда неизвестно. Каждый миг ≈ новый и огромный, каждый миг Вечности...
     И только один раз что-то произошло, вошло сюда из другой неизвестности. Это было одно мгновение, песчинка в огромных горных часах.
     Осторожно, медленной походкой взобралась крохотная фигурка на поросшую мхом площадку и замерла, остановившись там.
     И раньше бывало выходили из леса и медведь и белки, птицы взлетали, и все уходили обратно к привычным гнёздам и водопоям. Но что-то глубокое и странное почудилось в этом движении. Оно было другое. Словно что-то сбылось, и озеро вслушивалось в это мгновение.
     ⌠Боже, Боже... Я здесь...■ ≈ большой бородатый человек сидел на камне, сгорбившись, не в силах пошевелиться, молился и плакал. Рядом валялся чёрный от пыли рюкзак. И лицо, и руки, и одежда ≈ грубые и пыльные, ноги в сбитых ботинках, грязные и тяжёлые, давно забыли о чистоте и комфорте. А молитва взлетела из самой души светлая, и тот же свет был в его глазах.
     ⌠Я здесь, я пришёл к Тебе, Господи, я знаю, что Ты со мной. Прости, умоляю, прости меня... Я всю жизнь шёл сюда...■
     Может это и не слова были, может только мысли. Человек этого не замечал. Он глядел вниз, в озеро, и на горы, на вершины, окутанные облаками. Глядел заворожённый, не двигаясь, словно боясь спугнуть невероятную открывшуюся ему картину. И озеро чувствовало его, слышало его мысли, его тоску, и усталость, и счастье... И вслушивалось, впитывало растворённое в воздухе удивительное неожиданное движение жизни. И отвечало мягким вздохом зелёной глубины, отблеском гладко перекатившейся волны и своим молчанием ≈ отвечало.
     Тихо, оглушительно тихо вокруг. Только небо, безграничное сияющее небо, и горы глядели в вековое глубокое озеро...
     И в этом мире они общались ≈ два неожиданных существа, словно всегда ждали этого момента. Озеро, раскинувшаяся тёмная поверхность среди каменных громад, и человек ≈ точка на зелёном склоне.
     Озеро чувствовало грусть человека и пыталось её понять и впитать, как и всё вокруг. Зная, что эта тяжесть, незнакомая и тревожная, не отсюда, из другого, кем-то придуманного мира. Оно познавало новую тайну.
     И человек дышал новым открывшимся ему пространством и светом. Где всё проникнуто бесконечным великим замыслом, о котором так много думал он там, в далёкой и непонятной жизни. Успокаивался и очищался от пустых и серых мыслей...
     На следующий день он ушёл. Тихо скрылась фигурка среди деревьев, и только озеро всегда помнило слова и слёзы счастья из той, неизвестной, придуманной кем-то жизни...